dinalt

Меня очень сложно назвать путешественником. Я, скорее домосед - люблю домашний уют и тепло, которые многие годы создавал, по мелочам выстраивая атмосферу своего жилья. И пусть это небольшая квартирка на восьмом этаже, с окнами во двор, но этот уголок только мой. Здесь я всегда чувствую себя защищенным и свободным, могу расслабиться и восстановить силы. Это словно логово, священное место восстановления сил, где все знакомо и привычно. 

Множество маленьких звездочек, нарисованных, как маленькие пятиугольнички. Немного ниже и правее - кружок солнца, с лучами-палочками. Следом луна из двух неровных полукругов, она слева. Еще чуть ниже, под всем этим небом девочка нарисовала множество человечков из кружочков, квадратиков, палочек и треугольников. А в самом низу сплошным неровным частоколом была нарисована трава, в которой скрывались ноги человечков...

Это как когда в очередном американском фильме герой находит где-то на чердаке шкатулку, которую он спрятал в детстве. У меня такой шкатулки никогда не было, и я никогда не понимал откуда она может взяться... Получается, что у него в детстве был такой момент. когда он подумал: "А соберу-ка я все свои ценные вещи, которые люблю каждый день просматривать, и засуну их в коробочку. И спрячу подальше. И больше трогать не буду." Это ведь не правильно. Все равно, что девушка сложит все свои украшения в красивую шкатулку и больше не будет их одевать. И, по аналогии, она должна будет найти их в старости... только зачем?

- Да брось ты это. Фигня, забудь!
- Не могу. Не могу и не хочу, - твердо ответил я. - Я хочу помнить.
- И мучиться?
- Это не обязательно. Немного помучаюсь, потом легче станет, но забывать ничего не буду, даже если бы мог.

Есть то, что отличает нас от роботов, способных мыслить. Это эмоции. Они могут быть печальными и радостными, приносить счастье и страдание. Они, порой, возносят нас до небес, или свергают в пропасть отчаяния.

Бывает так, что сидишь на широком подоконнике своего окна с чашкой чая или кофе. Или может быть с бокалом вина или пива, это не столь важная деталь, на самом деле. Смотришь в окно, а там, внизу, в трех-четырех-пяти или больше этажах под тобой идут люди. Они куда-то спешат, одни бегут вправо, другие им на встречу, стараясь не соприкасаться друг с другом. Ты смотришь и, вдруг, тебе начинает казать, что все это серая масса бездумных животных. Ничем не лучше муравьев, а может даже и хуже.
Ты отворачиваешься от окна, или переводишь взгляд на небо, и продолжаешь размышлять о серости, самосознании. О своей индивидуальности. Своем отличии от это серой массы.

Мягкое касание клавиш рояля рождает приятную, спокойную мелодию. Теперь это моя единственная связь с жизнью. Музыка... и лакированная поверхность клавиш рояля.

Ключник недоверчиво поглядывал на меня, оглядываясь через плечо. На вид ему было лет восемь-десять, не больше. Мы уже несколько часов ходил по самым разным коридорам, открывая одни двери, а закрывая совершенно другие, но я никак не мог поверить, что ключник - ребенок.